А определение высокого или низкого уровня зависит, как мне кажется, от точки отсчета. К сожалению, для поколения людей, выросших и получивших образование в Советском Союзе (я говорю только о школьном образовании), в общем-то, не было никаких критериев, по которым мы могли бы сравнить этот уровень образования с каким бы то ни было еще. Говорить о том, что он был высоким или низким, не очень правомерно, поскольку сложно делать выводы при отсутствии критериев сравнения.

Сейчас есть унифицированные методы сравнения уровня школьного образования, например международная оценка образовательных достижений PISA (см. материал «Отечественная традиция преподавания: воспроизведение шаблонных формул» в №39 «Просвещения». – Ред.). Мы только-только начинаем принимать участие в этих тестах и понимать, как выглядят наши достижения на фоне мирового сообщества. Традиционно Россия находится примерно посередине во всех этих рейтингах – не очень высоко и не очень низко. Причина – российское образование во многом остается традиционно советским со всеми его плюсами и минусами. Но на современной мировой арене, скорее, играют роль минусы. Дети, выросшие в странах, допустим, Северной Европы более приспособлены к деятельности в условиях современного мира.

Любая система образования точно так же культурно обусловлена, как и все остальное в человеке. Как наши психические функции социальны по происхождению (как писал Выготский), так и наше образование обусловлено культурой и тем обществом, в котором образовательная система функционирует.

Мир сильно изменился, поэтому нынешний высокий уровень образования – тот, который ты сможешь применить в этом современном мире, а не какой-то условно высокий уровень, как, например, скорость чтения. На самом деле, условная скорость чтения никому не нужна, это критерий абсолютно бессмысленный. А определенные, конкретные знания, умения, навыки, конечно, нужны, но они в каждое время и в каждом обществе различны. Еще и поэтому я бы не сравнивала поколения. Ведь это было совершенно другое общество, совершенно другие требования, и мир был устроен абсолютно по-другому, и образовательные требования приспосабливались к требованиям этого общества.

 
Тем не менее международные тесты – объективное доказательство: Западу мы проигрываем. Что есть «у них», чего нет у нас?
Если рассмотреть какие-то индивидуальные примеры, конкретных специалистов, которые оказались очень востребованы вне России, то мы, наоборот, выигрываем. Но в общем и целом наше среднее образование, к сожалению, не может обеспечить того уровня индивидуального подхода к ребенку, который необходим для его развития. В Западной Европе и Северной Америке система образования пользуется достижениями и методами соседних наук, тех областей знания, которые могут помочь учителям найти наиболее успешные методы обучения или, наоборот, справиться с трудностями, возникающими у детей в школе.

Например, образовательная нейропсихология – у нас даже такой термин почти не используется. А ведь нейропсихологическая диагностика детей, развитие и коррекция познавательной сферы помогают системе образования выстроить взаимодействие с ребенком таким образом, чтобы ребенок в школе был более успешен или менее неуспешен, чем он есть сейчас.

Богатые североевропейские страны с высоким доходом на душу населения способны тестировать всех учеников, идущих в первый класс. На основании индивидуальных особенностей формируются выводы для учителей: распределение по классам, форма подачи материала, форма объяснения (одному – в визуальном виде, другому – на слух и в стихах, третьему – в схемах и таблицах). Боюсь, что России до этой стадии еще далеко, хотя определенные шаги в этом направлении уже делаются.

 
Какие?
У нас есть система присутствия психологии в образовании. Работают психолого-медико-социальные центры, которые призваны помогать системе образования. Есть штатная должность школьного психолога, которой не было в Советском Союзе. Задача в том, чтобы каждый конкретный человек, работающий в системе образования, каждый конкретный учитель пришел к выводу, что психолог может сообщить ему что-то нужное и полезное.

Представьте себе наиболее часто встречающуюся ситуацию: трудности, испытываемые ребенком в процессе обучения в школе, ложатся мертвым грузом на плечи родителей, которым эти трудности транслируются через учителя. Учитель вызывает родителей в школу и сообщает, что их ребенок плохо пишет диктанты, или невнимателен и не запоминает информацию, или диктанты пишет грамотно, но не может выучить ни одного стихотворения, или не может решать задачи. Качественно эти трудности могут быть очень разными, но наиболее типичные последствия – учителя оставляют родителей один на один с проблемой. Реакция родителей предсказуема: они заставляют ребенка еще раз внимательно переписать или вы-учить задание, чтобы он это правило или стихотворение запомнил на всю жизнь. Им кажется, что если ребенок будет больше стараться, то станет более успешен в школе.

Но почему-то из этого ничего не получается. Если ребенка еще раз посадить писать диктант и призвать делать это внимательнее, грамотность может даже ухудшиться. Не найдя первопричину неудач, и соответственно не предприняв шагов для ее устранения, положительного результата не добьешься. Если у человека не автоматизировался навык плавно отпускать сцепление и нажимать на газ, не будет толка о того, что ему еще и еще раз будут давать задание доехать из пункта А в пункт Б. Проблемы в пути у такого человека будут возникать не от незнания маршрута, неумения пользоваться картой или недостатка усердия. Но типичная в школьном обучении ситуация развивается именно так: родители убеждают ребенка приложить все старания и попробовать еще раз; учителя видят, что ничего не меняется, и продолжают давать негативные оценки; ребенок получает отрицательные импульсы от тех и от других…  Получается эффект «снежного кома».

Не может быть, чтобы ребенок все делал плохо. Если учитель говорит, что он на всех уроках не-внимательный и ничего не запоминает, такого быть не может. Если начать разбираться, то все-таки окажется, что одни звенья работают лучше, а другие – хуже. Надо найти качественную, содержательную причину. Если ребенок, к примеру, путает право и лево, вместо буквы «б» пишет «д», путает порядок букв, все время забывает точки и большие буквы в начале предложения – все это конкретные трудности. И работать надо именно с ними, а не с общей ситуацией. Деятельность «письмо» раскладывается на миллион маленьких звеньев. Мы разбираемся, какие звенья в системе ослабли, и пытаемся вытянуть их за счет звеньев, которые работают лучше, использовать те компенсаторные возможности, которые дают нам функции, работающие хорошо.

 
Значит, если школьник учится «с двойки на тройку», в первую очередь нужно бежать не к репетитору, а к психологу. Как поступать родителям? С чего начать?
Если наблюдаются проблемы с памятью, вниманием, другими познавательными процессами или трудности с усвоением школьного материала, этим занимаются нейропсихологи. Если причина в том, что у ребенка не сложились отношения с учителем и у него развился невроз, скажем, на теме письма (а на самом деле реальных нарушений письма у него нет), это вопрос к детскому психологу или детскому психотерапевту. Если проблема заключается в семейных трудностях (родители разводятся и не могут договориться о том, как воспитывать ребенка), это третья ситуация, когда уже не ребенку, а родителям нужно к семейному психологу. Реальная проблема при одной и той же жалобе может быть совершенно разная. В нашем  детском центре «Образование в развитии» мы помогаем разобраться в том, какой конкретно специалист нужен семье, чтобы разрешить имеющиеся трудности. Если мы видим, что ребенку нужен комплексный подход, включая медицинский (например, неврологический), мы рекомендуем проверенную организацию, которая такой подход осуществляет. Часто мы становимся координирующим звеном, которое владеет информацией и эту информацию передает людям.

Нередко родители по понятным причинам находятся в состоянии эмоционального расстройства. Все идет не так: ребенок не так учится, плохо разговаривает с родителями, не может адаптироваться к школе, стал нервным, агрессивным и так далее. Даже сам момент классификации этих трудностей и их описание, рекомендации специалистов – уже большая помощь для семьи. Потому что в этом случае семья видит направление развития, может составить какой-то план работы и двигаться по намеченному пути.

Автор: Данила Строганов